Судьба с чужого плеча - Анна Иванова

Колени дрожат, сердце подпрыгивает к горлу. Не успеваю я перевести дух, как замечаю новую угрозу. Две черных дыры, как два глаза, смотрят на меня из дула ружья. Перед носом с ноги на ногу переминаются искусственно потертые джинсы. Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с озабоченным лицом соседа-блондина.

— Игорь, это ты? — раздается за забором голос Олега. — Не видел мою жену?

— Видел.

Я вкладываю во взгляд всю мольбу, на которую способна, но Игорь не обращает на меня внимания и продолжает:

— Она перелезла через забор и побежала в сторону магазина.

— Если увидишь ее снова, позови меня, ладно?

— Ладно.

Шаги Олега затихают, Игорь опускает ружье и протягивает мне руку.

— Благодарю, — еле слышно говорю я.

— Всегда к вашим услугам. Вы ничего себе не сломали? На вид вы хрупкая, как соломинка. С таким телосложением лучше не лазать под забором. Прошу в дом.

— Не хочу вам мешать.

Отступаю, чуть ли не раскланиваясь. Сама задала великосветский тон. Благодарю! Идиотка, нашла что сказать.

— Пожалуй, я лучше пойду…

— Мне вы не помешаете, — ухмыляется Игорь, не выпуская мою ладонь. — Только не лезьте больше в сарай, дайте Петру Васильевичу проспаться.

— Петру Васильевичу?

— Пожилому господину, из дома напротив.

— Пьянице?

— Почему сразу пьяница? Хороший мужик, работящий, — наигранная улыбка на лице Игоря сменяется выражением искреннего негодования. — Просто иногда любит принять на грудь. По выходным так надирается, что жена не пускает его на порог. Так он потихоньку забирается ко мне в сарай и отсыпается до утра. А сегодня, представляете, стучится среди ночи в дом и говорит: «Хозяин, у тебя на участке баба какая-то бегает! Ты б пошел, разобрался».

Игорь так искусно имитирует говор Петра Васильевича, что мои губы, несмотря на напряженную ситуацию, растягиваются в улыбке. Взгляд скользит между распахнутыми полами рубашки, по мускулистой груди и напряженному прессу. Я отвожу глаза в сторону и снова пытаюсь высвободить ладонь из крепкого рукопожатия.

— Проходите, Дина, — открывает дверь и вытягивает вперед руку он.

— Спасибо…

Внутри полумрак. В воздухе висит дымовая завеса. Игорь подталкивает меня вперед и включает свет. Его длинные пальцы с чистыми, подпиленными и, скорее всего, отполированными ногтями, перебирают связку ключей. Только услышав щелчок замка, я понимаю, какую ошибку совершила. Как колобок, который и от бабки ушел, и от деда ушел, а к лисе сам в рот запрыгнул. Сейчас блондин вызовет полицию, и меня посадят.

— Освежитесь, вам пойдет на пользу, — он открывает дверь в ванную. — Сейчас принесу чистое полотенце и халат.

А заодно прихватишь телефон, чтобы сдать соседку в полицию и прославиться героем. Может, еще и вознаграждение получишь.

— Извините, но женской одежды у меня нет, — кричит Игорь уже из другой комнаты.

Он возвращается и протягивает мне халат.

— Спасибо.

— Не за что, на все ваши будущие спасибо, и закроем тему. Договорились, соломинка?

— Договорились…

— Мыло и шампунь в шкафу, возле ванны. Расслабьтесь и чувствуйте себя как дома.

— Спасибо, — зажмуриваюсь от собственной глупости и захожу в ванную.

Надо попробовать выбраться через окно. Обвожу взглядом персикового цвета плитку. Естественно, никакого окна в ванной нет, я же не в американском блокбастере. Русские люди не смотрят в окно, когда моются. Как сбежать от сердобольного соседа? Что он вообще ко мне прицепился? Сначала расспрашивал, откуда у меня синяки, теперь затащил в дом. Может, он не собирается меня сдавать, а, наоборот, хочет помочь? Что, если он на моей стороне? Остается только надеяться. Выйти из дома все равно не получится — Игорь забрал ключи от входной двери с собой. Будь что будет! В худшем случае, поеду в тюрьму чистой.

Теплая вода медленно заполняет приличных размеров ванну. Я стаскиваю пыльное платье и погружаюсь в воду. Влажной рукой глажу побитое тело. Ласковые волны успокаивают, нежный запах шампуня развеивает дурные мысли. Я закрываю глаза и на несколько секунд забываюсь. Снаружи доносятся мягкие шаги. Раздается еле слышное поскрипывание. Я снова напрягаюсь всем телом и, прикрывшись руками, наблюдаю, как дверь медленно открывается. Расслабьтесь, значит? Чувствуйте себя как дома? Какой гостеприимный хозяин. Ну, нет! За последние сутки меня дважды хотели убить. Изнасиловать себя я не позволю.

С минуту не слышно никакого движения. Вдруг, из-за стиральной машины, разделяющей ванну и дверь, показывается рыжий кошачий хвост. Я нервно смеюсь и окунаюсь с головой в воду. Кот, заинтересованный всплеском, выходит из укрытия. Я протягиваю к нему руку. Он с хитрым прищуром меня осматривает и обнюхивает поцарапанным носом ладонь.

— Отвернись-ка, дружок! — подмигиваю коту и получаю тот же знак в ответ.

Вылезаю из ванны, заворачиваясь в огромный махровый халат. Пояс оказывается на бедрах. Вынимаю его из петель и подвязываю на талии. Игорь гремит посудой на кухне. Иду на звук льющейся воды и запах колбасы.

— Повар из меня не удался, — улыбается он. — Поэтому на поздний ужин, или ранний завтрак, у нас сосиски и помидоры.

— Я познакомилась с котом.

— Надеюсь, он тебе не помешал? Ничего, что я на «ты»? На «вы» получается слишком помпезно.

— Давай на «ты», — киваю я, поглядывая в сторону плавающих в кипящей воде сосисок.

Сажусь за стол и наблюдаю, как Игорь неуклюже вылавливает сосиски, то и дело хватаясь за мочку уха ошпаренными пальцами. Минуту спустя передо мной оказываются стакан и два блюда: с колбасой и с помидорами. Игорь по пояс погружается в холодильник и вылезает с бутылкой водки в руках.

— Ну, теперь рассказывай, — он садится рядом и водружает бутылку на стол.

— Что рассказывать?

— Что у тебя с мужем стряслось? — наливает прозрачную жидкость в стакан. — Почему ты от него убегаешь в полчетвертого утра?

— Разве ты ни о чем не слышал?

— Меня весь день не было дома. А что случилось? Кто умер? — в шутку спрашивает он. — Выпей, полегчает!

— Катя, — отвечаю я серьезно.

Одним глотком опрокидываю стакан и тут же начинаю об этом жалеть. Горло горит, на глаза наворачиваются слезы.

— Закуси, — протягивает мне помидор Игорь.

Я впиваюсь зубами в помидор и нанизываю на вилку сосиску. Откусываю дымящийся, сочный кусок колбасы. Тепло от водки и горячей еды разливается по телу.

— Какая Ка… Ни хрена себе! От чего? И причем здесь ты?

— От меня. То есть не от меня, — поправляюсь я, водка на пустой желудок путает мысли. — По моей вине.

— Ты ей что, мышьяка в ведро с пельменями подсыпала?

— Нет, оставила одну. Кто-то забрался в дом и разбил ей голову.

Лицо Игоря перекашивается от отвращения.

— А потом ее сварили и съели?

— Нет, с чего ты взял?

— Если не съели, — подливает водки в стакан он, — то для чего им понадобилось ее убивать?

— Понятия не имею. А почему ты думаешь, что убили они, а не он, или она?

— Потому что в одиночку с Катькой не справиться. Что об этом думает Олег?

— Обвиняет меня. Обещает сдать в полицию.

— Так может это он ее, того этого? — Игорь проводит ногтем большого пальца по шее.

— Нет, он ее любил. Все для нее делал: осыпал подарками по поводу и без, заказывал одежду в самом дорогом ателье. Отдал три зарплаты, чтобы устроить ее на подготовительные курсы в гимназию. Олег ни разу руки на Катю не поднял.

— А на тебя? — заглядывает мне в глаза Игорь.

— На меня… — говорю хмельным голосом. — Она его дочь, родная кровь, а я кто?

— Жена, — снова наполняет стакан Игорь. — Семья.

— Не нужна ему семья. Он из тех, кто прекрасно обходится в одиночку. Для него не существует близких людей, с их желаниями и потребностями. Катя — другое дело. Она частичка его самого. Была частичкой.

— Зачем ты вышла за такого человека?

— Тогда он был Греем, — выпиваю очередную порцию водки.

— Каким еще Греем?

— На алых парусах, каким же еще?

— Хорошо, тогда он был Греем, — кивает Игорь и глотает остатки из моего стакана. — Фух, без ста грамм не разберешься.

Игорь приподнимается на стуле, выуживает из кармана сигареты и позолоченную зажигалку. Привычным движением откидывает крышку и щелкает зажигалкой возле лица. Я инстинктивно морщусь в ожидании отвратительного запаха, но дым от сигарет Игоря пахнет гораздо приятнее Олеговой «Балканки». Сосед не только любит красивые вещи и ухаживает за собой, но даже курит дорогие сигареты. Не удивительно, что муж считает его голубым. Для Олега тот, кто моется чаще одного раза в неделю, уже не мужик.

— А потом почему не развелась?

— Когда потом?

— Ну, тогда, — Игорь протягивает руку к моему лицу и большим пальцем поглаживает синяк на щеке.